Николаевские голуби Краматорска

Мир увлечений.Голубиные истории

Вы помните, как пахнет детство? У каждого из нас на это свой ответ. Скошенной травой, парным молоком и туманом над речкой, прибитой шальным летним ливнем дорожной пылью, листвой и хвоей. Детство Николая Владимировича Жогова пахло послевоенной разрухой, дымом заводских труб и талым снегом в оврагах.

Его детство - это убогий быт Гуглино, сверяющего время по заводским гудкам, это измученные войной и несбывшимися надеждами женщины, это жилистые руки уцелевших на войне гуглинских мужиков. В его, Николая Жогова, послевоенном детстве ватаги босоногой детворы гоняли мяч на пустыре и курили \"козью ножку\", уродовали свои тела наколками, дрались \"до крови\" и, раздувая меха гармошки, гнали прочь тишину из поселка. \"Я видел вчера твоих голубей - они на дереве сидели\",- так шутили тогда, и трудно было придумать что-нибудь обиднее. Ведь голуби в то время были существами святыми, голубятни были чуть ли не в каждом дворе: голубями \"болели\", ими гордились, за хорошего голубя могли отдать по­следний грош. Тогда, в послевоенном Мариуполе, в особом почете были николаевские голуби. Ценили их не столько за красоту, сколько - в прямом смысле этого слова - за высокий полет. Николаевские голуби способны были сутками \"висеть\" в воздухе над голубятней, не покидая \"квадрат\" своего двора. Было большим позором, если \"николаевский\" залетал в чужие пенаты, большим могло быть только пресловутое \"сидение на дереве\", что означало дикость, несопоставимую с благородной птицей.

Колька Жогов тоже увлекся голубями, сначала, как и все, николаевскими, потом - спортив­ными почтовыми, что само по себе выводило владельца в особую касту. Только служба в армии на некоторое время заставила забыть о своем увлечении. Вернувшись в Мариуполь, он вернулся и к своим голубям. И ни женитьба, ни переезд из частного дома на Гуглино в городскую многоэтажку - ничто не мешало его увлечению. \"Но то было так, баловство, - признается Николай Владимирович,- настоящее увлечение началось, когда я вступил в клуб голубеводов. Тогда я начал голубей тренировать, выступать с ними на всесоюзных конкурсах - вот это было действительно серьезно\". (Следует сказать, что членом Мариупольского клуба голубеводов Николай Жогов стал одним из первых - его членский билет номер 7, и хранит он его уже более 30 лет).

Тренировке голубей способствовала… основная работа Николая Владимировича. Он профессиональный водитель, работал в АТЦ комбината имени Ильича, часто ездил во всевозможные командировки. И обязательно в каждую поездку брал с собой парочку голубей: отъедет на сотню-другую километров от Мариуполя - и выпустит, и пока из командировки вернется, птицы уже ждут его дома. Так и \"воспитывал\" чемпионов, которым подвластны были расстояния в тысячи километров. Николай Владимирович с нескрываемой гордостью рассказывает, как его голубка стала победительницей одного из всесоюзных конкурсов: она вернулась домой из Ленинграда, преодолев расстояние почти в две тысячи километров! \"Моя жена, Нина Филипповна, и теща, Ксения Ивановна, и так никогда против моего увлечения не выступали\", - вспоминает Николай Владимирович, - а после того, как голуби стали побеждать на всевозможных конкурсах, вообще стали заядлыми \"голубятницами\" - теща даже полы в голубятне мыть стала\".

Один раз только пришлось Нине Филипповне изрядно понервничать из-за увлечения своего мужа. Дело было в 1980 году. Николай Владимирович тогда участвовал в очередном всесоюзном соревновании по спортивному голубеводству, который проходил в Смолен­ске. Оттуда, из Смоленска, выпускал он голубку красной масти. Но она домой не вернулась. Жалко, конечно, было, но что делать: в дороге все что угодно случиться может - и хищник, и гроза. Так что погоревали, но трагедии из этого не делали и вскоре позабыли о пропавшей птице. А через год в своем почтовом ящике обнаружил Николай Владимирович письмо ни откуда-нибудь, а из ФРГ. Тем, кто помнит эпоху \"расцвета застоя\", понять несложно, как испугался голубевод такому известию. Во-первых, ФРГ - страна загнивающего капитализма, чуждого, так сказать, советской стране строя. Во-вторых, ни родственников, ни даже знакомых за границей у Жоговых не было. \"Ну что, дослушался свой \"Голос из-за бугра\"? - дрожащим голосом упрекала Нина Филипповна мужа, который иногда не прочь был на свой старенький радиоприемник \"поймать\" за­прещенную радиоволну,- вон тебе уже из ФРГ пишут. Что теперь будет, проблем же не оберешься\". Посидели дома, подумали, письмо не распечатывали, решили его отнести в первый отдел комбината - это, конечно, хоть и своего рода спецслужба, но все же, так сказать, родная, заводская, так что была какая-никакая надежда, что в случае чего можно будет, по крайней мере, что-либо объяснить, тем более, что на работе Николай Владимирович был на хорошем счету, да и добровольная явка - на лицо. Там, в первом отделе, Николай Владимирович и узнал, кто и по какому поводу пишет ему из Западной Германии. В письме один немецкий бюргер сообщал, что нашел, мол, голубку с перебитым крылом, окольцованную, с адресом владельца, вот и решил написать, что пропажа-де ваша нашлась, забирайте, если хотите, но для начала скажите, вы специально сделали, чтобы птица ваша прилетела именно в ФРГ - читалась между бюргерских строк заинтересованность немецких спецслужб. Николай Владимирович бюргеру отписал, правда, только после того, как ответил на вопросы советских компетентных органов. \"Голубку мою, так и быть, себе оставьте, - писал Жогов (имея в виду то, что за границу его все равно никто не выпустит, а в СССР немцу с голубем ехать, так ему же, Жогову, дороже - чего доброго, связь с заграницей \"пришьют\") и продолжил, - а относительно вопроса вашего, так нам ваша ФРГ и даром не надо, мы вполне счастливы в стране советской, мой голубь вообще из Смоленска летел, но заплутал, бедняга, малость в дороге\". На том дело и кончилось, хотя нередко случалось, что в голубиных историях последнюю точку ставили дипломаты. Так однажды одесские моряки привезли в порт окольцованного голубя - он летел из Англии, над морем попал в бурю и спасся, приземлившись на борт советского судна. О находке руководство тогдашнего Государственного Одесского морского пароходства сообщило в Моск­ву. Оттуда, из посольства Великобритании в Москве, приехал полномочный представитель и забрал \"подданного Британской короны\", чтобы вернуть его на родину законному владельцу.

…Такие вот истории вспоминает семидесятилетний пенсионер Николай Владимирович Жогов, как прежде, залезая на голубятню. Заметно поредели \"ряды\" его питомцев. \"Пора, - говорит, - с ними \"завязывать\". Старых, конечно, никуда не дену, а вот молодняк весь, только вылупившийся из яиц, раздаю по соседям-знакомым, мне-то уже не под силу за таким \"хозяйством\" ходить\". Уже слабый здоровьем, он все равно каждый день приходит поворковать к своим питомцам. А как иначе, ведь там, в голубятне, прячется по углам его разудалое дет­ство - нет-нет и отзовется зычным голосом заводского гудка и запахом талого снега в оврагах

Автор : Татьяна Игнатченко